Хелен Торп была в ярости, смотрела на меня так, будто я пришел к ним с руками по локоть в крови. Обвиняла в страданиях моего парда, и это было пиздец как несправедливо. Я положил свою жизнь на то, чтобы вытащить их из той задницы, в которой мы оказались вместе. Я делал все, что было в моих силах, и даже чуточку больше. Вот как сейчас... Да, слов нет, меня тянуло к этим двоим, к их силе. Хотелось куснуть разочек от чужого пирога, прокатить на языке. Но я никогда бы не поперся сюда, руководствуясь одной реакцией на феромоны. Влечение никогда не играло в моей жизни главенствующую роль. Возможно, потому что я никогда не страдал от недостатка внимания. Не то чтобы у меня были постоянные партнеры... Зато интрижек разной степени серьезности было хоть отбавляй... Я бы не пошел сюда только на запах сладкой киски или крепкого члена. Мне нужна была помощь. Поддержка тех, кто был сильнее, кто смог бы сделать сильнее меня. Эти двое могли, но не хотели. Не видели для себя причин идти ко мне навстречу и сближаться... Значит, надо было дать им причину, а заодно проверить - как сильно отличаются эти двое от мразей Бател.

Я отвернулся к окну и, не глядя на них, уже спокойнее проговорил:

- Понимаю. Вы не знаете меня, и у вас нет причин доверять мне. Но у меня как у гостя будет одна просьба к хозяевам. - Я замолчал на миг, оформляя в своей голове возникший план, и, переведя взгляд на Хелен, продолжил: - Я больше не побеспокою вас. Чувствую, что мне сильно не рады. - И улыбнулся, но без сарказма. - Завтра сюда придут двое моих пардов. Ронни и ее сестра Кэти. Ты можешь даже не пускать их на порог, Хелен Торп, если не захочешь. Но если все же решишь впустить, попытайся поговорить с девочкой. Ты альфа, возможно, она сможет открыться тебе.

Я слегка кивнул блондину, прощаясь, и вышел из квартиры. Находиться там было почти физически тяжело, на улице стало гораздо легче. Я бы перекинулся и убрался отсюда бегом, но не хотел портить одежду. Потому, стараясь придать себе максимально невозмутимый вид, сунул руки в карманы косухи и направился прочь. Стараясь не ускоряться, уверенный, что за мной наблюдают из окна.

Чего я хотел добиться?... Я хотел, чтобы альфа своими глазами увидела, что бывает с пардами, которые не в силах защитить себя сами. Чтобы поняла, что не я являюсь причиной того, что с нами произошло. И чтобы смогла расколоть скорлупу, в которую закрыла себя младшая Шипка. Если все средства уже перепробованы, почему не перейти к нетрадиционным?... Хуже уж точно не станет. Потому что хуже - просто некуда.

Я вернулся домой перед рассветом и застал Энди на том же месте, где оставил ночью. Парень подскочил как ужаленный, стоило мне закрыть за собой дверь.

- Ви, где ты был? Я подумал, что ты ушел насовсем...

Старшему Шипке было 22 года. Он был высоким, смуглым, с волнистыми черными волосами и большими оленьими глазами. Он был очень хорошим парнем. Добрым, отзывчивым и преданным. У меня тут все были такими. Слишком хорошими, чтобы жить в этом сучьем мире. Я должен был их научить. И для этого не следовало полагаться на помощь альфы, которую от одного моего имени воротит. Нет, я не обиделся... Просто это было несправедливо. Меня еще ни разу в жизни не выгоняли из дома, едва услышав обычное имя белых людей. Что было бы, назовись я именем, которое дали при рождении в резервации? Они бы надели колпаки и кончили полукровку в собственной квартире?.. Бред. Тут было что-то другое, но я пока не понимал, что. Да, собственно, может, и не пойму никогда. Потому что идти к ним еще раз я совершенно точно не собирался. Я все же был Намир-Раджем, и мне просто нельзя было унижаться ни перед кем.

А Энди все смотрел на меня и ждал хоть какого-то ответа.

- Почему вы все ждете, когда я свалю? - наконец спросил я устало.

Я не злился. Я словно перегорел. Словно в квартире тех двух у меня все же выбило пробки от накала ощущений и чужих эмоций, которые захлестывали и проходили насквозь.

- Мы не ждем, босс... - отозвался пард тихо. - Мы боимся.

Я вздохнул и потер лицо ладонями, пытаясь снять напряжение, пытаясь стереть со своего лица взгляд двух пар глаз, которые, кажется, еще долго будут преследовать меня во сне, а потом взглянул на Шипку и протянул вперед руку. Парень медлил секунду, глядя на меня нерешительно, а потом подошел и крепко обнял, пряча лицо. Тактильный контакт для веров - очень важная составляющая общения, и я как альфа и Радж не должен был позволять подобного, ставя себя выше рядовых членов стаи, но мои нуждались в этом. Я обнял его в ответ и, поглаживая по спине, так же тихо проговорил:

- Я никогда вас не брошу, и меня огорчает, что, несмотря на то, что я уже сделал, вы все еще мне не доверяете.

Энди отпустил меня и отступил на шаг. Пард выглядел виноватым, и это тоже было неправильно. Шипка был сильным и крепким, он представлял собой реальную угрозу, но сам в это не верил. Ебаные Батели, выбившие из нас все дерьмо, все же добились своего. Мы все тут были поломанными игрушками.

- Иди спать, Энди. Я тут и никуда от вас не денусь. Просто даже мне иногда хочется побыть одному.

Парень вымученно улыбнулся и взбежал вверх по лестнице в мужскую комнату. А я пошел на кухню, на сон времени не осталось. Новый ебучий день уже постучался в окно. Нужно было наведаться в Центр, встать на учет, предоставить им резюме от всех, кто мог работать, и попросить содействия с оформлением в школу. Достав из кармана джинсов свой мобильный, я проверил банковский счет через приложение и нахмурился. Деньги таяли на глазах, мы почти полностью опустошили мое наследство и деньги от проданного родительского дома. Нам всем нужна была работа... Нам всем нужен был дом, из которого не придется бежать через месяц.

Я заварил себе две ложки растворимого кофе и, сев на стул, откинулся назад, прикрыв глаза, давая себе пару минут покоя. Но на запах в кухню вошла Ронни и, замерев в дверях, принюхалась.

- От тебя пахнет самцом... нашел нового друга?

Не открывая глаз, я усмехнулся. Нужно было принять душ, прежде чем тащиться на кухню.

- Потерся об одну из меток, не смог сдержаться... А Энди не почуял.

Рони коротко хохотнула.

- Он самку не почует, пока она ему на колени не запрыгнет!

Я не ответил. Открыл глаза и сделал глоток горячего кофе. Понаблюдал за тем, как девушка заваривает себе чай. Она всегда вела себя так, словно была самой старшей в семье. Ухаживала за мелкой и братом, как многодетная мамаша. Теперь готовила на всех еду и распределяла обязанности по ведению хозяйства. Ронни очень сильно мне помогала. Правда, скоро ей станет не до того. Пухлый карапуз будет отнимать много сил и времени...

- У меня к тебе просьба. - Девушка навострилась: нечасто я о чем-либо ее просил. - Я дам тебе адрес. Сходишь туда сегодня вместе с Кэти. - Девушка нахмурилась. - Это квартира местной альфы. Я хочу, чтобы вы с ней познакомились. Ее зовут Хелен.

Ронни еще какое-то время смотрела на меня настороженно, а потом медленно расплылась в улыбочке.

- Ви... Ну, от тебя я такого не ожидала... Хочешь, чтобы она тебе дала из жалости к бедным сироткам стаи? - Я бросил на нее гневный взгляд, чем вызвал короткий смешок. - Мы сходим... Может, это и неплохая идея.

Все происходящее напоминало ебаный сюр... Не успели решить дела с Феррари, как на пороге возник, мать его, альфа. Я смотрел на мою девочку и прекрасно понимал, что она чувствует. Еще сидя на открытом окне, когда его запах доносился, как легкое дуновение ветра, он был... Мощным. Детка, должно быть, чувствовала его еще острее. Просто потому что альфы по природе должны были находится в паре. А у моей девочки пара была далекая от идеала... По всем пунктам. Я не был альфой, я был больным на голову садистом с темным прошлым. О чем она пока не знала... Догадывалась наверняка, потому что чуйка у нее была - дай бог каждому, но деталей не знала. А тут приперся этот...

Высокий, ничуть не ниже меня, только немного крупнее. Я видел, как перекатываются мышцы под черной кожей его куртки. Черноволосый и темноглазый, почти как моя малышка... Но самое паскудное, мне нравился его запах. Он пах лесом и свободой, он пах сексом, он пах так одуряюще, что это сбивало с толку и заставляло нервничать. Никогда прежде мужики не производили на меня такого впечатления. Сука, я всю свою жизнь был стопроцентным натуралом. А тут появляется какой-то левый хер, и я, стоя за спиной своей малышки, едва не роняю на него слюни. Это нехорошо, неправильно. Малышка думала так же. Рычала на чужака, хотела, чтобы он быстрее убрался. Тем более, когда тот так неловко выдал свое имя... Я почти видел, как ее метафизическая шерсть встает дыбом.

А еще мне не нравилось, что впервые в жизни мне не хочется вступать в этот диалог. Я не был пардом от рождения, всегда скептически относился к законам веров и нормам их приличий. Но в разговоре с чужим альфой мне участвовать не хотелось... Боялся, что голос дрогнет? Что незваный гость почует во мне слабину? А этого допускать было никак нельзя.

Но Винсент ушел, и стало легче дышать. Словно одно его присутствие высасывало весь кислород из комнаты, даже несмотря на открытое окно. Малышка Торп нервничала, я чувствовал искры ярости в ее силе, видел, как возбужденно блестят ее глаза. Возможно, точно так же блестели мои собственные. И мне, как и моей детке, это очень не понравилось. Я не то чтобы часто прежде пересекался с альфами, но пару раз было. И ни один и ни одна из них не производила на меня такого эффекта, что понятно. Те, кого я встречал, были в паре с другим альфой. Они уже были заняты. А брюнет находился в поиске. У него не было самки, самца или, сука, ебучей табуретки, которых бы он считал своей парой. Потому его энергия была такой... Вкусной. Иммунитет имели только члены его собственной стаи.

- Имя - не главное, ты же знаешь, сладкая моя... - проговорил я тихо и обнял мою малышку.

Сигаретный дым наполнял комнату, расплываясь по ней причудливым сизым туманом. Крепкий табак забивал обоняние, но был не способен заглушить терпкий мускус на корне языка. Малышка была права - это был дурман. Он мутил сознание, вызывал неуместное влечение, и это было сродни принуждению. И мы уже поехали на новом госте. С первого взгляда, с первого глотка воздуха, наполненного им.

- Я никогда прежде не думал о мужиках в таком качестве... - отозвался я наконец и прижался щекой к ее волосам, вдыхая родной запах и прикрывая глаза. - И то, что я подумал об этом сейчас, мне нравится ничуть не больше, чем тебе самой, любовь моя. Меня как будто поимели в мозг, и это неприятно.

Мягко говоря... Спасти нас и правда могло только бегство. Вот только... Не придется нам вместе с мелкими пардами попасть еще в большую жопу?.. Что если пард в Минессоте будет не таким приятным, как казалось Хелен-человеку? Внутренние дела стаи чаще всего остаются внутри, чужаков в них не посвящают. Плюс, имели мы вообще право забирать кого-то у кого-то? Как мог повести себя альфа, если выкрасть у него его самок? Тем более если он занимается тем, в чем подозревала его моя девочка? Я тоже чувствовал кровь и боль, но не мог с точностью сказать, от кого исходила эта опасность. Чуйка была сбита с толку возбуждающими феромонами и отказывалась работать.

Вздохнув, я уперся подбородком в макушку Хелен и, невидящим взглядом упираясь в стену, тихо проговорил:

- Давай сначала встретимся с этими самками, а потом будем принимать решение. Просто потому, что нельзя руководствоваться только своими предчувствиями... - Кажется, я еще никогда не был настолько серьезен. Но пришло время рассказать моей малышке о своих секретах. Я не хотел, чтобы однажды о них рассказал кто-то другой, это было бы сродни предательству. - В моем прошлом было кое-что, о чем сейчас, обретя тебя, я очень сильно жалею... Но исправить уже ничего нельзя, как и получить прощение. Мои поступки и действия останутся со мной черным пятном, пожирающим изнутри. Ты думаешь, что Винсент - мразотный садист, но самое паскудное, что с одним таким ты живешь в одной квартире и делишь постель... - Я прижал Хелен крепче, боясь, что она отстранится, а я просто не мог смотреть ей в глаза. - У меня не было стаи, не было даже наставника, который мог бы научить и подсказать, как жить в новой ипостаси. Я и зверя-то научился контролировать только с твоим появлением в моей жизни. В этом и была проблема... На моих руках очень много крови. И не только от заказов... Мне бы не хотелось рассказывать все подробности, но поверь мне на слово - я был тем еще садистом. Кошка, играющая с мышами... Я даже называл их так - "мыши". Все это в прошлом, разумеется. Я уже никогда не повторю подобного, но оно было в моей жизни, от этого уже никуда не деться.

Глубоко вздохнув, как перед прыжком в глубокую воду, я выпустил малышку Торп из своих объятий и, взяв за предплечья, взглянул в глаза, два огромных океана, в которых я не переставал тонуть.

- Ты же чувствуешь, что я не лгу?..

Поболтав с Ронни, я отправился решать дела парда, а вернувшись после полудня, все же ушел в ту единственную пустую комнату, в которой я жил благодаря своему статусу вожака. Я мог бы постелить себе матрас в мужской комнате, но Энди, внезапно ставший мне другом и правой рукой, убедил в том, что Раджу нужна отдельная территория. Ибо близость к парду - это очень хорошо, но должно быть хоть что-то указывающее на мой статус.

- А если ты решишь привести подружку? - спросил он еще в Миссисипи, когда мы снимали небольшой домик рядом с болотом. - Не думаю, что ей понравится присутствие других парней в комнате...

Я тогда посмотрел на него внимательно, ожидая увидеть насмешку, но ее не было. Старший Шипка был прямой, как гвоздь. Говорил все, что думает, особенно после того, как понял, что я не буду его за это бить. С тех пор на каждом новом месте мне полагалась отдельная комната. И... Это было не так хорошо, как могло показаться. Да, были моменты, когда мне хотелось побыть одному. Но бывали и другие. Когда мне хотелось оказаться в центре своего парда. Сплестись в тесный клубок и лежать, чувствуя себя нужным. Просто спать вповалку, кого-то обнимая, чувствуя на себе чьи-то объятия. Но статус не позволял мне этой близости.

И теперь, уйдя спать в холодную постель, я внезапно проснулся от крика. Я вскинулся, озираясь по сторонам и со сна не понимая, где нахожусь. Орала Ронни, она звала меня, и я, подскочив на кровати, бросился к двери и, распахивая ее, столкнулся с девушкой. Она была бледна, сердце стучало так, словно Шипка пробежала стометровку за пару секунд, где-то в доме ощущался ужас Кэти, которая уже очень давно вообще не выражала никаких эмоций, являясь бледной тенью живого существа. Они обе были напуганы. Но, каким бы диким это ни показалось, я был рад тому, что мелкая Шипка наконец вырвалась из своего кокона. Осталось выяснить, кто ее так напугал, и откусить ему голову.

Ронни вписалась мне в грудь, но, отпрянув, затараторила:

- На Хелен напали веры! Она со своим парнем отбивается, но, кажется, его убили. Крови очень много... Помоги ей!

Я долгое мгновение смотрел на нее, пытаясь сообразить, о чем она вообще? Какая Хелен, какие веры, какой парень?.. А когда осознал, скользнул мимо, оборачиваясь на ходу. Хорошо хоть на мне были одни трусы, не пришлось бы покупать новый комплект одежды. До дома альфы я добрался быстро, не обращая внимания на полуденное солнце и людей, от которых было довольно сложно скрыться при свете дня. Это было очень нехорошо. Я подставлял себя и свою стаю. Просто потому что, только несколько часов назад встал на учет в Центре. В случае чего ко мне бы пришли к первому... И я осознавал это, когда, перемахнув через скамейку, клацнул пастью, снося голову вертигру. Альфа была относительно цела. Красное пятно на передней лапе - легкая царапина, пройдет, не успеет она обратиться обратно в человека. С ее самцом дело обстояло гораздо хуже. Он лежал на земле обнаженный, обернувшийся человеком и харкающий кровью из разодранного горла. Еще несколько вырванных с мясом кусков из тела. Раны, которые не спешили затягиваться. Блондин был бледен, и я вдруг почувствовал укол раздражения. Я не хотел, чтобы этот молодой пард сдох, а пришлые веры решили иначе, долбаные мрази. Которым, впрочем, оставалось недолго. Вдвоем с альфой мы порвали еще трех. Остальные хотели бежать, но я остановил их громогласным рыком. Обернулся наполовину, так чтобы связки были способны издавать человеческие звуки, и прорычал:

- Забирайте своих павших и никогда не возвращайтесь...

Я не знал кто они, что им надо было от местной альфы и ее белобрысого партнера, но это было и неважно. Они напали на пардов в городе, который я хотел сделать своим. Значит это было мое дело. Даже несмотря на то, что эти двое практически выставили меня за дверь. Это были детали, в которые не нужно было посвящать чужаков. Если я был единственным Намиром этого города, я должен был защищать их всех. Даже тех, кто не хотел вступать в стаю. Иначе, какой из меня был Радж?..

Веры поняли меня. Затащили трупы в свой пикап, припаркованный неподалеку и свалили. А я, обернувшись, подхватил на руки блондина и, игнорируя рычание Хелен, которая, судя по запаху ее ярости, хотела и мне выгрызть горло, понес его в их квартиру. Выбил замок одним ударом ноги и, положив парда на диван в гостиной, склонился над ним, слушая дыхание и сердцебиение. Он был жив. Это сейчас самое главное. Но раны не спешили затягиваться. Они были воспалены и заражены пенной слюной тигра. Опустившись рядом с ним на пол, я выдохнул и, подняв ладонь, остановил Хелен от необдуманных слов или поступков.

- Твой Марк жив. Это сейчас самое главное... Но я чую в его крови что-то кроме парда. - Я приблизил лицо к ране на его плече и вдохнул глубоко. - Попробуй сама... Чувствуешь?

Хелен смотрела на меня недовольно, но все равно подошла и, аккуратно положив ладони на грудь блондина, склонилась над самой большой раной. Я видел по ее глазам, что она тоже это почуяла.

- Он обращается в тигра... По крайней мере, его тело приняло новый штамм ликантропии. Я однажды видел такое. Но там волк принял вторую сущность - гиены... С ним все будет хорошо. Просто тело борется. Леопард и Тигр сражаются за доминирование. Кто-то один должен взять верх...

В квартире пахло воспалением и усталостью. Марк ощущался больным и ослабленным, но он был жив. Альфа выглядела едва ли лучше. Темные круги под глазами, обреченный взгляд, в котором даже не было злости, только раздражение, и то под толстым слоем утомления. Хотелось прикоснуться к ней, едва ощутимо, только кончиками пальцев к бледной щеке. Поделится своим теплом, увидеть, как на губы возвращается цвет. Но я сел на указанное мне место - в кресло - и, покачав головой, спокойно отозвался:

- Я пришел для того, чтобы убедиться, что Марку не стало хуже. А еще чтобы попросить прощения, поблагодарить и повторить свое предложение. - Я замолчал, подбирая слова. - Я виноват, что упал как снег среди лета. Появился неожиданно и с порога настроил вас против себя. Я был неправ. И я благодарен, что вы оба защитили моих девочек. Это очень дорого стоит, и я это ценю. Я бы хотел сказать, что мы уедем и не будем больше появляться на вашем пути, но я не могу. Мы уже достаточно бегали, пора осесть на одном месте, и будь что будет. Мы - беглецы, за нами идет стая, которая не церемонится в выборе средств для достижения своих целей. Родная стая Энди, Ронни и Кэти. Они сильны и многочисленны. Именно поэтому я прошу тебя стать моей Намир-Ра. Не злись... - Я поднял руку, давая понять, что  еще не закончил. - Я не тащу тебя в свою кровать. Я даже не прошу тебя жить вместе с нами. Просто прими титул, дай нам хоть какую-то надежду на то, что никто больше не попытается нас сожрать или выпотрошить. Ты и сама станешь сильнее... А сила тебе, судя по всему, нужна не меньше, чем мне. Как ни погляди, сплошные плюсы.

Я улыбнулся и склонил голову набок. Хелен и без того была очень сильна. Ее энергия заполняла пространство, наполняла квартиру до краев, она омывала раны лежащего в другой комнате парда, и я почти видел это. Лучшего лекарства и не придумаешь. Но он все равно был еще очень слаб. Приди сюда тигры или любые другие веры, они легко закончат начатое, и альфа не могла этого не понимать. Разумеется, она будет сражаться за своего самца до последнего вздоха, только вот исход все равно будет один.

- Я не прошу тебя давать ответ сейчас. Подумай. Спокойно и без эмоций. Если нужно - дождись, пока Марк очнется, и посоветуйся с ним. А до тех пор, я обещаю, что приду на помощь, если она будет тебе нужна. Только позови...

Поднявшись из кресла, я подошел к окну. Мне правда нравилась Санта-Моника. Не только потому, что здесь жили два настолько мощных парда, что даже сейчас, совершенно неуместно, я чувствовал влечение. От одного воспоминания о пропитанной ароматами секса, спермы и смазки спальни этой парочки мутилось в голове и поднимался член. Вот только показывать это сидящей на кровати Хелен хотелось не сильно. Чего доброго, поймет все превратно и снова выгонит из квартиры, решив, что я посягаю на святое... Санта-Моника была красивой, теплой и свежей. Даже туристы раздражали не сильно. Мне хотелось тут жить и хотелось, чтобы мои измученные парды нашли тут свое счастье…

- Ты понравилась ребятам, - вдруг сказал я, не оборачиваясь. - Весь день о тебе шушукаются. Даже Кэти... Она не разговаривала с тех пор как... Как с братом и сестрой вошла в мой пард. И за это я тоже тебе благодарен.

Постояв так еще минуту, вдыхая полной грудью свежий ночной воздух и успокаивая взбунтовавшееся тело, я все же обернулся к сидящей на диване Хелен.

- Не буду долго утомлять тебя своим присутствием, но прежде чем уйти, все же должен сказать кое-что еще... Я не видел этого сам, но старейшины в резервации рассказывали о случаях, подобных тому, что произошел с Марком. Они говорили, что альфы могут помочь телу зараженного справиться. Для этого нужно призвать зверя. Заставить тело перекинуться. Ты можешь попробовать сделать это сама, но если не сможешь - я помогу и в этом. Двум альфам зверь Марка противится не сможет.

Я прекрасно понимал, что она не подпустит меня к своему самцу. Хотя бы из опасений, что я могу тупо ликвидировать соперника и взять ее силой. Другой, например, Ник Бател, так бы и сделал. Вот только я был другим. С одной стороны, это делало мне честь, с другой... делало из меня непроходимого идиота. Что мешало мне пойти на шантаж? Сказать альфе, сидящей на диване в растянутой футболке с говорящей надписью, что вырву зверя ее любовника из его тела и это спасет Марка прямо сейчас, но в обмен она должна стать Намир-Ра? Зачем я давал ей право выбора? Потому что не мог иначе. Родители вложили в меня слишком много благородства.

Вынув из нагрудного кармана куртки сложенный пополам блокнотный листок, я положил его на журнальный столик.

- Это мой номер. Ты можешь звонить в любое время, я сразу приду. Но имей в виду, что с завтрашнего дня я и мои парни выходим на смену. Не бог весть что - дорожные рабочие, зато честные деньги.

Развернулся и пошел к выходу, но у самой двери остановился и добавил:

- До свидания, Хелен. Надеюсь, ты сможешь принять правильное решение.

Хелен остановила меня. Я чувствовал ее первый порыв коснуться моей руки, но девушка сдержалась. И где-то в глубине заворочалось что-то очень похожее на обиду и разочарование. Мисс Торп была первой, кто динамил меня настолько откровенно и неприкрыто, даже несмотря на тягу, которую я чувствовал так же остро, как свою собственную. Ее тело ее подводило, и альфу это нервировало. Это можно было понять, но все равно неприятно карябало. Так, словно я был недостаточно хорош. Дурацкая мысль, но и тут я ничего не мог с собой поделать.

Остановился, замер, глядя на нее сверху вниз. На усталость и внезапную серьезность. Пусть она не коснулась меня, но хотела поговорить, и это уже можно было считать маленькой победой. Переговоры начались, и мы должны были прийти хоть к чему-то...

Мы прошли на кухню, и я устроился за столом, молча наблюдая за тем, как Хелен подогревает и раскладывает еду по тарелкам. Мне самому есть не хотелось. Нервное напряжение скрутило желудок тугим узлом. Я бы выпил, пожалуй... Но не тут. И все равно мне было приятно находиться здесь. Сидя на уютной кухне, рядом с девушкой, которая нравилась, и чувствуя Марка, которому все же было легче, чем вчера. Если заживление пойдет с той же скоростью, он и без помощи альф дней через 5 будет в норме.

Тут было приятно... Странное слово, учитывая, что пард валяется в отключке с ранами, после которых человек бы не выжил, а сидящая напротив меня девушка только-только поборола свое отторжение по отношению ко мне. Мне тут все еще рады не были, но позиция Хелен изменилась. Настороженность никуда не делась, но она приняла мое существование в своем городе.

Я слушал молча, отщипывая вилкой тонкие волокна от курицы, и, отправляя их в рот, долго пережевывал. Просто чтобы создать видимость совместного ужина. Проводив взглядом девушку, когда та ушла в спальню к Марку, я поднялся и, убрав свою тарелку под пленку, поставил в холодильник. Захочет - выкинет сама. Выбрасывать хорошую еду в мусорное ведро у меня не поднялась бы рука. Слишком свежи были воспоминания о том, как мы бежали из Луизианы, опасаясь пользоваться моей кредиткой. Выживали только на купонах из выброшенных в мусорку газет и помойках при ресторанах. Не буду лгать, пару раз нам попадались очень милосердные повара, которые собирали то, что необходимо было утилизировать, и передавали нам напрямую. Не через мусорный бак... Я знал, что такое голод. Бывало сам не жрал несколько дней, лишь бы мелким досталась хоть крошка. И я пиздец как хотел, что бы эти времена к нам больше не вернулись. Мне нужна была Хелен. Нужна, несмотря на их собственные проблемы.

Девушка вернулась и, присев на окно, закурила. Она нервничала. Я не просто чувствовал это, я это видел. Она, по большому счету, была одной из нас. Если не по происхождению, то по судьбе. Побитая и не верящая никому. Марк, должно быть, был удивительным, раз ему она доверилась и смогла принять...

- Ты можешь звать меня так, как тебе хочется... Но имя, данное в резервации, как по мне, для слуха куда более странное, чем простое - Ви... Меня назвали Ночным Охотником. Думаю, ты понимаешь почему. Я - черная пантера. Я не настаиваю и не лезу тебе в голову, но вы уже не чужие ни мне, ни моему парду. Вы - наши друзья, даже если ты не готова пока это принять... - Я замолчал и глубоко вдохнул сигаретный морок. Никогда не курил, но вдыхать дым иногда было довольно приятно. - И то, что я прислал к тебе Кэти - не простая тупость зашоренного самца... - Я выдавил усмешку и покачал головой. В этом определении было больше смысла, чем я готов был признать. - Мэри Бател, альфа, которая продала девочку уебкам, чья кровь на вкус была гаже плесени, не была похожа на тебя. Ты - иное. Как бы это объяснить... Ты молодая альфа, едва принявшая свою суть, и ты - благородная, как бы тупо это ни звучало. Я знал, что ты не навредишь малышке, потому что я тебя чувствую. А если чувствую я, чувствуют и мои парды. Не так ярко, конечно... Скорее они принимают это за мое доверие... И в итоге, произошло все так, как я предполагал. Ты разбила кокон, в который спряталась девочка. Ты смогла пробиться к ней. Своей силой, отношением к своему самцу и тем, что защищала их с сестрой, даже несмотря на то, что они тебе чужие. Ты очень хороший человек и невероятно сильная альфа, Хелен Торп. И то, что ты достанешься нам со своими проблемами, не меняет ничего. Тут даже думать не о чем, потому что я уже все решил. А я от своих слов не отказываюсь...

Медленно встав из-за стола, я подошел к сидящей на подоконнике девушке и, глядя ей в глаза, взял сигарету из пальцев. Затянулся, ощущая на фильтре влагу от ее слюны и едва не застонал, закатывая глаза. Она была очень хороша. Манила меня, как килограмм героина - нарика. Задержав табак в легких, глядя на Хелен блестящими глазами, я выдохнул в открытое окно и, поднеся сигарету к ее губам, отступил. Все это было лишним, но я просто не смог отказать себе хоть в какой-то близости.

- Я уже сказал, что помогу тебе, значит помогу. И то, что у вас двоих есть свои враги, делает нашу сделку честнее. Ну, и да... Марк войдет в стаю (если вы вообще примете такое решение) вместе с тобой, иное даже не рассматривается. Будь он тигром или пардом - значения не имеет. - Я смотрел на нее еще несколько секунд, а потом добавил: - Он может принять статус телохранителя Намиров. Это высокая должность в иерархии и не должна обидеть ни тебя, ни его. Но мы обсудим это, когда твой самец придет в себя.

Я смотрел на Хелен, ощущая на губах горечь табака и ее мед. Она была сладкой, манящей, зовущей прикоснуться не кончиками пальцев, а раскрытой ладонью. И я хотел этого, черти меня забери, я хотел этого прямо здесь и сейчас... Но не мог. Это бы не просто отпугнуло, это бы поставило крест на наших дальнейших отношениях, какими бы они не были.

Я отступил, затем еще на шаг. Мне нужно было убраться отсюда, и как можно скорее. Пойти в бар и потратить сотню на текила-герл, наслаждаясь напитком из ее пупка. Сотню, которая не была лишней, но разве не мог я потратить на себя хоть часть своих денег? Чтобы не рехнуться и не натворить еще больших глупостей? Определенно мог. Должен был.

Хелен обвиняла меня в том, что я должен был показать малышку Шипка психологам, но вместо этого отправил к ней, даже не зная, что мы уже перепробовали столько психологов, что только благодаря им мой счет опустел наполовину. Ни один из этих мозгоправов не смог сделать и толики того, что удалось сделать этой девушке, которая искренне считала себя не готовой к семье, всего за несколько часов. Она была готова. Я видел это, я это знал! Но мне нужно было дождаться того момента, когда она сама согласилась бы с этим... Как со всем остальным. Это были очень непростые отношения. Но... Сам факт, что я хотел сохранить их и сделать полноценными, говорил о многом. Я хотел этого не только для себя, я хотел, чтобы эта миниатюрная и бледная от болезни своего самца альфа расцвела. Чтобы она окончательно приняла свою шкуру, блестя ею в лунном свете и ведя за собой тех, кто не способен был быть так же силен. Но она пока этого просто не понимала...

Я даже открыл рот, чтобы сказать о том, что Хелен не права и я умнее, чем может показаться на первый взгляд, но она отошла и вернулась с пачкой банкнот. Это выбило воздух из легких, это лишило дара речи, и я готов был провалиться в ебучий Ад, прямо тут и сейчас. Малышка (откуда возникло это обращение? я никого и никогда так не называл) сунула мне пачку денег и выпихнула за дверь. Это было... больше, чем странно. Это было просто пиздец как ошеломляюще... Не находись Марк в таком плачевном состоянии, я бы вернулся назад. Выбил к хуям новый замок Энди и вернул деньги, сопровождая возвращение глубоким влажным поцелуем, в знак признательности. Но Марк болел и я не имел права посягать на его самку, пока он сам был не в кондиции... Тот факт, что я с удовольствием поцеловал бы и его, глубоко и страстно, можно было опустить. Я чувствовал, что мужчина был прежде лишь с женщинами, причем именно человеческими, что неудивительно, потому что являлся обращенным вером. О мужчинах он прежде даже не думал, но я готов был поклясться, что при нашей встрече он потянулся ко мне... Не так сильно, как я к нему, но отклик был...

Я скатился вниз по лестнице, не понимая, куда, зачем и почему меня несут ноги. Шел медленно, совсем не заботясь о том, что кто-то может наблюдать. Просто шел в ночь. Пачка купюр, которую я убрал в карман брюк, жгла бедро. И я почти физически ощущал боль этого ожога. Это было неправильно. Это было, словно я взял плату за то, что пришел на помощь, когда она была нужна. Но я никогда бы не взял за это деньги... Да, Хелен обосновала это заботой о девочках, но тут было слишком много для витаминов и новых кроссовок.

Не сбавляя шага, я прикрыл глаза пальцами, пытаясь убедить себя самого, что все хорошо. Ничего из ряда вон не произошло... Но оно произошло. Малышка... Торп? Разделила со мной трапезу, рассказала о своих проблемах, обвинила меня в тупости и, дав кучу денег, отправила домой... Я сам сейчас был ебучим эскортником...

По пути домой я зашел в круглосуточный супермаркет, купил апельсиновый сок, молоко, яйца и брикет бекона килограмм на 5. Остальное можно было купить и завтра. Принес все это в наш таунхаус и, поставив два бумажных пакета на стол в кухне, замер. Ронни, почуяв меня, уже спускалась вниз, не спеша, нарочито медленно...

- Я чую мясо! - выдала она с порога и поспешила к пакетам, отталкивая меня плечом и начиная их разбирать. - Боже! Я завтра сделаю супервкусное рагу! Купи мне уже большую кастрюлю, и тогда моей готовки будет хватать на пару дней! Сок... Я весь день об этом мечтала!

Девушка метнулась и, взяв с подставки чашку, наполнила ее апельсиновым соком и опрокинула залпом, довольно щурясь и смотря на меня лукаво.

- Спасибо, босс, ты чудо...

Я покачал головой и, кинув на обеденный стол немного распотрошенную стопку банкнот, отозвался:

- Чудо - Хелен Торп и Марк Рейнбоу. Они сегодня наши спонсоры. Мы с парнями утром на работу, а вы с девочками пройдитесь по магазинам, купите все что нужно, но в разумных пределах. И купите Робу ноут. Пусть не самый крутой, но ему нужно для учебы.

Ронни смотрела на меня, широко раскрыв глаза и слегка приоткрыв рот, а потом робко выдала:

- Так... Вы теперь вместе?...

Я горько усмехнулся.

- Нет. Пока нет... - И ушел в свою комнату.

Тут пахло мной и никем больше, это успокаивало. Я даже Ронни запрещал заходить сюда, прибирался сам, считая эту маленькую комнатку своим убежищем ото всех... Ступая бесшумно, осторожно, я прошел к окну и, открыв его, замер, вдыхая ночной воздух. Даже тут, едва ли не на другом конце города, я чувствовал метки пары пардов, чуял их. Кажется, они поселились в моем мозгу и носу навечно... Оба. И если в отношении с Хелен могли быть варианты... Долгое построение отношений и доказательство своей преданности, чтобы она наконец стала мне доверять, то с Марком дело обстояло гораздо сложнее. Мы оба хотели одну самку - это было проблемой, но еще большей проблемой было то, что и самого Марка я тоже хотел... И перспектива защищать их двоих от каких-то отморозков не казалась такой уж странной. Они уже были моими, даже если мы еще не договорились о взаимном статусе. Как я кинулся им на помощь один раз, я буду приходить всегда. Потому что они мои, даже если не захотят подтвердить этого, приняв мое предложение...

Телефонный звонок вырвал меня из сытой дремы. Ронни, которая таки купила огромную кастрюлю на 15 литров, уже несколько дней кормила своих работяг от пуза, и мы, приползая домой без сил, накидавшись нажористого варева, едва ли не отрубались там, где закончили трапезу. Работа была несложной, но тяжелой физически. Тем более что мы как веры сдавали такие объемы в день, что бригадир уже недовольно косился в нашу сторону, подсчитывая зарплату. Возможно, стоило искать какие-то подработки на стороне, чтобы, заканчивая тут к обеду, переходить на другой объект. Так, глядишь, сможем позволить себе дом побольше.

Справедливости ради, я предлагал своим пардам снять отдельное жилье. Парни уже могли себе это позволить. Но никто не согласился. И я понимал, почему. Они все боялись. Привыкли к тому, что не пройдет и месяца, как нам снова нужно будет бежать, собрав лишь самое необходимое... А если кто-то из них будет жить отдельно, где гарантия, что преследователи не уберут его первым?...

Номер на дисплее был мне незнаком, но по спине побежали уже знакомые мурашки. Это была Хелен, я чувствовал ее, знал, что этот она. Значит Марк очнулся... Так и было. Девушка звала меня к себе. Хотела, чтобы я помог ее самцу обратиться впервые после повторного заражения. Отключившись от разговора, я на миг прикрыл глаза, давая себе еще несколько секунд на отдых, а потом рывком поднялся из кресла и, бросив короткий взгляд на Мики, который лежа на диване, как сытый кот, удивленно приподнял брови, проговорил:

- Я к Хелен. Не знаю, как скоро вернусь...

Тот хмыкнул и расплылся в улыбке, но ничего не ответил, справедливо полагая, что дела Раджа его волновать не должны. Вообще, у меня уже входило в привычку навещать альфу ночью... Неудивительно, что мои парды уже вовсю обсуждали мою личную жизнь и, кажется, даже делали ставки на то, когда я все же затащу Хелен в постель. Нужно было сказать им, чтобы прекращали, но я не хотел... Эти безобидные домашние сплетни поднимали им настроение. Тем более я не то чтобы отказался от этой идеи... Просто пока старался не ломать и без того шаткое перемирие.

Выйдя из гостиной, я заметил сидящего на ступеньках, ведущих на второй этаж, Энди. Кажется, парень был чем-то расстроен, но сейчас я сильно спешил и решил, что поговорю с ним, когда вернусь. Возможно, это было неправильно с моей стороны. В конце концов я должен был ставить проблемы парда, выше, чем проблемы тех, кто в стаю не входит. Вот только, если бы у Энди были проблемы, он бы сам ко мне подошел... Или поделился с Ронни, а уж она бы вытрясла из меня всю душу.

Ночь сегодня была... Странная. Повышенная влажность, туман, медленно наползающий от воды. Он был таким плотным, что даже звуки скрадывал и обманывал слух. Я шел быстро, торопился. Хотел быстрее убраться с улицы, хотел увидеть глаза Хелен, хотел убедиться, что Марк пришел в норму. И это тоже было неправильно... Я слишком привязался к этим двум. Это было глупо и недопустимо. Да, мы живем на одной территории, да, я буду помогать, если они позовут. Но надеяться на то, что они войдут в пард, что однажды мы станем семьей, - не стоит. Не стоит рвать душу...

Подходя к двери, я уже чувствовал, что что-то в этой квартире изменилось. Другой запах, другая энергия... Я бы мог предположить, что там сейчас находится третий незнакомый мне вер, но это было не так... Их было двое. Что подтвердилось, когда альфа открыла дверь, и я, кивнув ей, вошел внутрь. Хелен выглядела лучше, гораздо лучше, чем в нашу последнюю встречу. Глаза блестели счастьем и щеки розовели, мне понравилась эта метаморфоза. Однако то, что я увидел, когда взглянул на Марка, мне понравилось не сильно... Он был в ярости. Сила закручивала вокруг него огненный смерч, а глаза перестали быть человеческими. Он учуял соперника. Самца, без разрешения зашедшего на его территорию, самца, который имел виды на его самку, самца, который имел виды на него самого. Марк больше не был пардом, это уже чуял я. Я бы не смог приказать ему отступить, он бы просто не послушал меня...
- Тигр, тигр, жгучий страх... - прошептал я, наблюдая за тем, как идеально скроенный блондин скидывает свою человеческую шкуру, являя свой новый облик.

Не леопард, не тигр... Скорее их гибрид. Огромный, должно быть, даже крупнее меня в зверином облике, золотой, с янтарными глазами и острыми зубами. Он прыгнул на меня через всю комнату, и я перекинулся откатываясь в сторону, краем сознания замечая, что мы разнесем тут все к херам, до того момента, как сможем договориться. Тем более что Марк не был настроен на мирный диалог. Мне нужна была помощь, тигарда нужно было успокоить, а я, как оказалось, был не в состоянии сделать это. Единственное, что я мог - попытаться поймать его и прижать к полу своим весом, чтобы Хелен могла закончить все остальное.

Мебель летела в разные стороны: журнальный столик разлетелся в щепки, вазочка, стоящая на нем, брызнула конфетным конфетти (Хелен поставила ее специально для меня, отчего-то я был в этом уверен), диван опрокинулся. Мы рычали друг на друга, но я не нападал, я даже не оборонялся, стараясь уходить от ударов мощных лап. А потом извернулся и, прыгнув на спину Марка, распластал его на полу, впившись зубами в холку и рыча. Где-то тут обычно начинался секс, но тигард явно не был расположен. Вернее, был, но скорее выпустить мне кишки, чем отдаться.

Хелен подошла к своему самцу и, положив руки на его искрящуюся золотом шерсть, зашептала что-то. Я не слышал, не разбирал слов. Держа Марка за холку, ощущая не только его запах, но и вкус. Чувствуя близость Хелен, я терял себя. А это было очень опасно. Мне нужно было держать своего зверя, не давать ему выйти из-под контроля, иначе для нас троих все закончится крайне неприятно.

Хелен успокоила его. В этой хрупкой девушке с огромными черными глазами скрывалась невероятная сила. Не только сила подчинять и управлять, как бы смешно это ни звучало - это была любовь. Она любила Марка, до остатка, до самого дна, так же, как он любил ее. Я чувствовал, как он расслабляется подо мной, как его покидает ярость. Как его огонь сменяется свежей волной понимания. Я не собирался трогать ни Марка, ни его женщину, по крайней мере, без разрешения. Я бы не навредил им. И когда тигард смог это понять и принять, мы перекинулись обратно.

Стояли обнаженные в разгромленной комнате и смотрели друг на друга. И мне вдруг пришло в голову, что мы уже связанны. Даже если эти двое не захотят присоединиться к парду, они не уедут из города. Мы будем рядом, если не как друзья, то как неравнодушные. Пока, этого было более чем достаточно. Пожалуй, то, что происходило сейчас, можно было назвать торжественным. Потому что мы наконец приняли друг друга, смирились с тем, что должны сосуществовать. А потом Марк открыл рот, и вся торжественность момента была разрушена моим громким смехом.

Нет, правда. Я очень давно так искренне не смеялся. До накатывающих на глаза слез, до колик в животе. Блондин был невероятен. Такая сила, такая мощь - и такая разоружающая непосредственность, что сохранять лицо и строить из себя дохуя крутого Раджа было просто невозможно. Отсмеявшись и глядя на недовольные лица, я лишь покачал головой и огляделся.

- Тут есть чем прикрыться? Не то чтобы я смущался, но мне еще до дома добираться.

Веры не смущаются своей наготы, это вложено природой. Звери не носят джинсы, их полностью устраивает собственная кожа. А моя к тому же была знатно украшена еще в юности. Смуглая кожа торса была исполосована шрамированием, который наносили шаманы нашего племени. Узор начинался от ключиц и спускался к пупку, переплетаясь в сложные геометрические фигуры. В местах пересечения линий кожа была чуть более бледной, что придавало рисунку объемность. Крайне негуманная процедура, как по мне. Если у меня когда-то появится ребенок, я не стану подвергать его подобному. Шрамирование серебром - последнее, чего мне бы хотелось для своего котенка.

Отойдя к окну, я распахнул его, впуская в комнату влажный туманный воздух, и присел на подоконник, скрещивая руки на груди. Теперь, когда все благополучно завершилось, я не знал, куда мне деться. Можно было удалиться прямо через окно... Второй этаж - вовсе не высота для парда. Но я медлил, чувствовал какую-то недосказанность. Словно от меня чего-то ждали, вот только я не знал, чего...

Марк излечился. После нападения тигра стал еще сильнее, чем был прежде. Стал вровень с двумя альфа-пардами, что находились с ним в этой комнате. Мы могли бы составить триаду, тиумвират силы или еще хрен знает что, но настолько мощное, что объединись мы - никто бы не посягнул на наши жизнь и свободу. Все это так. Но я до сих пор не понимал, насколько хорошей была идея связать себя с ними, при том, что уже пообещал не лезть к Хелен в постель. Марку я того же не обещал, но, видимо, это подразумевалось. И вот как я мог находиться рядом с этими двумя и не думать, какими на вкус могут быть их кожа и губы, как они стонут, кончая?.. Не обрекал ли я себя на самую изощренную пытку?

Вдохнув полной грудью, я пожал плечами и наконец ответил на вопрос Марка, улыбаясь:

- Ты, золотце, теперь вмещаешь в себе двух кошек - леопарда и тигра. Причем не по отдельности, а в безумной смеси. Ты теперь вне классификации. Ты нечто совершенно уникальное. Потому и шерсть твоя изменила цвет, как и габариты. Ты теперь альфа своего вида. Вида, которого, по сути, не существует...

Марк мог отреагировать на подобное обращение, собственно, поэтому я так и сказал, подсознательно желая вновь вывести его на эмоции. Просто ничего не мог с собой поделать.

Я ушел домой без сожалений или обиды, мои новые друзья должны были побыть вместе, насладиться друг другом. Жаль, конечно, что без меня. Но это было делом времени. Однажды все может измениться, и торопить события не стоило. Я это знал как никто другой...

Вернувшись домой, я вновь застал Энди на ступеньках и, на миг прикрыв глаза, велел следовать за мной в комнату. Там парнишка застыл на пороге, наблюдая за тем, как я скидываю чужую одежду и, не моясь, падаю в кровать. Просто... Я не хотел смывать с себя их запах. Хотел, чтобы он остался со мной хотя бы до утра...

- Ви... - Энди мялся на пороге, так словно боялся даже завести разговор. Это было странным. Обычно парень, как и его сестра, не церемонились в проявлении чувств. Я поднял голову от подушки и взглянул на него пристально. Этого хватило. Пард вздохнул и, проведя ладонью по лицу, наконец, проговорил: - Если... предположим, парня-парда тянет к другому парню... Насколько это неправильно?...

Я замер глядя на него, пытаясь понять, не имеет ли он в виду меня самого, но его открытый взгляд и ебучая печаль в глазах заставляли задуматься о том, что речь все же идет не обо мне. В кои-то веки!

- Если тебя к кому-то тянет, кем бы он или она ни были, тут нет градации "правильно или неправильно". Тут главное понять - разделяет ли объект твоей страсти твои чувства или нет...

Сука. Эта правда жизни касалась меня гораздо больше, чем молодого парда в дверях. Но его, кажется, мой ответ устроил. Потому что он улыбнулся и, закрыв дверь, наконец, оставил меня одного. Я упал на подушку, перевернувшись на спину, и раскинул руки. Сон не шел. Как он мог прийти, когда мне хотелось находиться не здесь и делать вовсе не то, что я делал сейчас?.. Но я не мог. Меня попросили уйти, и я должен был уважать желания своих новых "друзей"...

Мутные воды сна, смешанные с туманом проникающим из окна, все же погрузили меня в сон... И это было странно. Я видел девушку с бездонными черными глазами, в которых отражались все звезды вселенной. Ее кожа светилась в темноте, словно была соткана из лунного света. Она не шла - плыла над землей, оставляя за собой след из серебристой пыли. Миниатюрная смертоносная фея... Рядом с ней шел молодой блондин - его волосы мерцали пламенем в темноте. Его глаза были прозрачными, как лед, а движения - плавными, по-кошачьи игривыми. Между этими двумя витало нечто неуловимое, какая-то древняя связь, которую я чувствовал каждой клеточкой своего существа, но не мог облечь в слова.

Следующий день прошел как в тумане. Я вспоминал события прошлой ночи, пытался придумать в голове другие реплики или действия, чтобы выглядеть не таким конченым, как получилось. Но все эти мысли тонули на фоне реальности. Что было, то было...

Трудовой день, вечер, наполненный стряпней Ронни, и внезапно, как лезвием по нервам - чувство страха. Это была не моя эмоция, ибо я сидел за кухонным столом и мне тут нечего было бояться... Прикрыв глаза, я глубоко вдохнул и осознал, что это чувство принадлежит не мне... Боялся Марк. Настолько неожиданное и ошеломляющее чувство, что я едва не упал со стула, на котором сидел. За блондином пришли веры?! Ронии уставилась на меня, явно ожидая припадка, а я вскочил на ноги и, пробормотав, что-то про дела, кинулся на улицу.

Ночь была свежей, но прозрачной. В дрожащем воздухе я чуял страх Марка. Тут, на улице он становился наиболее ярким. С тигардом что-то случилось, и я просто не мог не прийти на помощь. Перемахнул через ограждения пирса, пробежал вперед и, подняв голову вверх, глубоко вдохнул, пытаясь учуять знакомый запах. Марк был там. В вышине. Напуганный и одинокий. Возможно ему грозила какая-то опасность, кроме колеса обозрения, но даже это было неважным. Пока мастер ковырялся в пульте, матерясь и посматривая наверх, я быстро забрался по опорам к нужной кабинке и, шлепнувшись на сиденье, взглянул на Марка, улыбаясь:

- Привет. Развлекаешься?

Марк нервничал и не пытался этого скрыть. Пожалуй, мне даже нравилось то, что блондин не боится показывать свои чувства. Впрочем... Было кое-что, что он все же пытался от меня утаить. Я ему нравился... Возможно, это была лишь неосознанная реакция тела, но она была. И это мне тоже очень нравилось. За вооруженным нейтралитетом мы медленно, но верно подходили к симпатии.

Я сидел молча, только едва заметно улыбался. Что мне было сказать? "Я пришел, потому что опасался, что новые веры порвут тебя к херам, а я так тебя ни разу и не усосал?" Что хотелось сделать прямо здесь и сейчас, но Марк просил не раскачивать кабинку, и я не рискнул с ним спорить. Ветер и без того свистел в металлических конструкциях колеса обозрения, заставляя кабинку слегка покачиваться. При каждом его порыве тигард крепче сжимал пальцами обитую кожзамом сидушку и, кажется, задерживал дыхание. Боже, в данный момент он был беспомощен, как котенок. Бери и делай что хочешь... В моем случае кое-что совершенно конкретное. Вот только я обещал... Плюс, никогда не пользовался чужой беспомощностью.

Склонив голову набок, я неприкрыто рассматривал сидящего напротив молодого мужчину. Марк все же был невероятно хорош. Была это вина феромонов, которые делали из моих мозгов клубничное желе, или его личная харизма, сказать было сложно. Возможно и то, и другое... Скользя взглядом по его телу, я чувствовал, как начинаю заводиться. Крепкие руки с длинными пальцами, золотая щетина, глядя на которую хотелось проверить, такая же ли она мягкая, как шерсть тигарда, белая футболка в облипку и четко заметные горошины сосков, тут и правда было несколько прохладно, обтянутый джинсами пах... Не виси кабинка в воздухе, не раскачивайся она от малейшего движения, я бы сполз на пол и, шире разведя ноги тигарда, потерся щекой о его ширинку. У него бы сразу встал, в этом отчего-то я был твердо уверен.

Внизу щелкнуло, механик крикнул, что-то вроде: "Наконец-то, сука ржавая!", и кабинка медленно, со скрипом начала движение вниз. Марк выдохнул, я буквально ощутил волну облегчения. Жаль... Я бы не отказался провести тут с ним больше времени. Просто потому, что стоит его ногам ступить на твердую землю, он попросит меня удалиться. Собственно, у него и его альфы это уже входило в привычку, и не скажу, что мне это нравилось. Я будто был мальчиком по вызову. Пришел, дело сделал и ушел... И меня бы это не карябало так сильно, если бы хоть один из этой парочки был ко мне более благосклонен.

Однако, к моему великому изумлению, Марк не прогнал меня, напротив, предложил продолжить вечер. Это было... Приятно. Улыбнувшись шире, я отозвался:

- Вожакам не чужды простые радости жизни. Даже если это лишь стаканчик виски в приятной компании, золотце...

Сука... Я ведь сам напрашивался. Словно доводить тигарда до бешенства было моей любимой забавой. Что, кстати, было недалеко от истины... Когда Марк злился, он становился и вовсе неотразим. Горящие янтарем глаза, играющие желваки на скулах и сжатые в кулаки пальцы. Та опасность, что исходила от него в такие моменты, заводила ничуть не меньше, чем соски, выделяющиеся на футболке в облипку. Кто из нас двоих тут был стриптизером еще...

Не дожидаясь ментальной оплеухи, я пошел прочь от колеса обозрения, не оборачиваясь, чтобы проверить, идет ли Марк следом. Он шел, я чувствовал его кожей, видел не глядя. Я впитывал его запах, едва не закатывая глаза от удовольствия, чтобы он остался со мной подольше. Чтобы даже после того, как мы пропустим по стаканчику и я уйду домой, образ горячего тигарда был рядом, неуловимой тенью, будоражащей фантазией. Хелен уже давно была тут... На подкорке. Даже сейчас, когда ее и в городе-то не было, я чувствовал ее присутствие. В чем, несомненно, была заслуга Марка. Тигард был пропитан ею насквозь. Представив, как они проводят время в своей постели, я закусил губу, сдерживая стон от мгновенно поднявшегося члена. Если так пойдет дальше, я просто сдохну от недотраха...

- Куда пойдем? - Я все же обернулся, чтобы поймать взгляд блондина.

И замер. У Марка были удивительные глаза. Их цвет менялся от нежно-голубого до глубокого сапфирового, от почти прозрачного до насыщенного, как морская волна в шторм, а сейчас в них отражались огни вывесок, вспыхивая золотистыми искрами. И вот в этот момент, стоя на пирсе Санта-Моники, чувствуя спиной, обтянутой черной футболкой, прохладный ночной ветер и глядя в невероятные глаза охуенного блондина, я окончательно и бесповоротно понял, что мне конец. Я хотел его. Я хотел их обоих так, как не хотел еще ничего в своей жизни. Сама моя жизнь теряла всякий смысл без пары этих альф, и это было страшно. Мне следовало убраться отсюда, собрать пард и свалить к чертям из этого города. Однажды это влечение ослабнет. Если оно не будет подпитываться их запахом, ощущением их силы, я со временем приду в норму... Но глядя на Марка, я даже не мог сдвинуться с места. Стоял, как мраморное изваяние, как ебучий тотемный столб, не шевелясь и, кажется, даже не дыша.

Ох, какая это была опасная идея. Но спорить я, разумеется, не стал. Послушно сел в машину, стараясь сконцентрировать внимание на том, что происходило за окном. Уставившись на кособокую луну, мысленно внушал ей, что она прекрасна. Вот только взгляд все время фокусировался на отражении в стекле. На профиле блондина, который вел тачку спокойно и уверенно.

Нужно было открыть окно. А лучше все 4. Чтобы насыщенный одуряющий аромат, которым пропитался салон, хоть немного разбавился ночной прохладой. Но я не открывал. Дышал ровно и глубоко, стараясь не подавать вида, насколько меня волнует все происходящее. Сука, лучше бы мы завалились в бар... Марк вполне себя контролировал. Можно было реально выпить по паре бокалов и спокойно разойтись. Провожать тигарда до дома я бы не стал, он же не девушка, в конце концов... Впрочем... Почему было бы не проводить? Просто прогуляться, что тут такого? Может, он бы пригласил меня в их с Хелен квартиру... Сука, почему мои мысли постоянно утекали не в том направлении, в каком мне сейчас хотелось бы? Просто тут было слишком близко, слишком тесно, слишком пахло малышкой Торп и Марком. Воздух, наполненный ебучей виагрой.

Марк припарковался, и мы переползли на заднее сиденье. Место, которое блондин выбрал для парковки, было довольно удачным... Фонари тут не горели, и машину наполнял полумрак, освещаемый лишь луной, пробивающейся сквозь листву. Я вжался в дверцу, стараясь быть максимально далеко от бедра тигарда, обтянутого светлыми джинсами. Должно быть это выглядело так, словно я его боюсь. И ведь поспорить было сложно... Я действительно боялся, только не его, а себя. Нужно было говорить. Сказать хоть что-то, а не просто пялиться на сидящего рядом Марка. И нужно уже прекращать трахать его глазами, хотя бы потому, что без ответной реакции это выглядит как минимум жалко.

Блондин улыбнулся и, пожелав колесу дальнейшей работы, сделал глоток. Обхватил губами горлышко бутылки, и я непроизвольно сглотнул. А потом передал виски мне. Я взял бутылку, как бы невзначай погладив его пальцы, и почувствовал, как волоски на затылке приподнимаются, как мурашки замирают на щеках. И сделал глоток.

Жидкость обожгла пищевод, но я не обратил на это внимания, куда больше меня заботило другое. На горлышке остался вкус Марка, я чувствовал его сквозь спиртовые пары алкоголя. Если на пирсе у меня слегка привстал, то теперь скрыть стояк было просто невозможно. Ширинка черных джинсов вызывающе топорщилась, и я знал, что у меня мутный от возбуждения взгляд. И, черт побери, я чувствовал себя пьяным. От запаха, от вкуса, от того, что почти чувствовал тепло тела Марка. Он был слишком близко... Руку протяни и дотронешься до груди, царапнешь ногтями соски, которые и сейчас выделялись, хоть в машине и не было холодно. В машине была ебучая печка... Еще немного, и мне просто станет нечем дышать. Но пока я еще контролировал происходящее и отозвался улыбаясь.

- За колесо мы выпили. Предлагаю дальше поиграть в дурацкую игру. Правда или действие, знаешь такую? Подростковое развлечение, но хоть какое-то разнообразие.

Как же это было глупо... Два тридцатилетних мужика, сидят на заднем сиденье тачки, бухают, закусывая воздухом, и играют в пошлую игру... То, что она пошлая, было понятно хотя бы потому, что я совершенно точно не собирался спрашивать ни о чем серьезном. Не здесь и не сейчас. Сейчас я бы спросил, какая поза в сексе, Марку нравится больше. Или целовал ли его когда-нибудь мужчина. Он ответил бы, что нет, и я бы спросил, хочет ли он попробовать?.. И это тоже было до невозможности по-детски. Как я вообще мог додуматься заниматься этим? Намир-Радж парда... Ебаный позор своего рода...

Я вернул бутылку Марку и откинулся на спинку сиденья, устраиваясь удобнее и совершенно не стесняясь стояка. Что бы изменило стеснение? Абсолютно ничего, только сделало эту ситуацию еще более печальной.

У Марка стоял. Так же крепко, как у меня, и его светлые джинсы просто не способны были это скрыть. Он смотрел на меня, и я видел всполохи пламени в его взгляде. О да, мы играли... Но вовсе не в тупую подростковую игру, мы играли во что-то иное. Жаль только, правил этой игры я не знал. Потому сделал то единственное, что вообще могло прийти в разум, заторможенный тягучим возбуждением.

Я сдвинулся, но только слегка, и очень медленно потянулся к руке Марка, глядя в его глаза, боясь потерять этот контакт. Словно, пока он смотрит на меня, я могу позволить себе всякое. Я тянулся к той руке, что не стискивала бутылку до побелевших костяшек. Осторожно взял ее за ладонь и так же осторожно прижал к вздыбленной ткани своих джинсов. Я положил его ладонь на свой стояк, чтобы у тигарда не было вариантов, кроме двух: выкинуть меня из этой машины или пойти навстречу.

- Разве похоже, что я справляюсь? Разве ты правда думаешь, что у меня еще есть и могут быть секреты от вас двоих? - Сжав его пальцы на своем члене, я застонал, прикрывая глаза, а потом разжал свою ладонь, освобождая Марка. Теперь он мог поступить так, как хотел. Но прежде я должен был сказать кое-что еще. - Я вырос в резервации. На сказаниях и легендах. И одна из древних легенд рассказывала о трех хищниках, ставших одним целым. - Я замолчал, припоминая детали, а потом продолжил: - В древние времена, когда земля была еще молодой, а духи зверей говорили на языке людей, в лесах жили три могучих хищника: гордый охотник, мудрый старейшина и быстрый воин. Каждый из них был силен по-своему, но гордость разъединяла их сердца. Однажды в их земли пришел великий голод. Звери страдали, реки обмелели, а дичь исчезла. Три хищника, каждый по отдельности, пытались найти выход, но все их попытки были тщетны. Но в самую яркую лунную ночь духи предков явились им во сне и сказали: "Только объединив свои силы, вы сможете спасти всех". Проснувшись, хищники впервые встретились не как соперники, а как братья. Они создали единое существо, способное преодолеть любые испытания и победить всех своих врагов... - Я снова замолчал, глядя в глаза цвета сапфира. - Справиться с тем, что происходит между нами, - невозможно. Избавить нас друг от друга будет способна лишь смерть. Вот только я не хочу умирать... Не сейчас.

Я говорил искренне. Их с Хелен влияние прожигало меня насквозь, создавало сквозные дыры в том, что принято считать душой. Я хотел их близости. Даже не секса, хоть и от этого не смог бы отказаться, - единения душ. Мы словно были созданы богами из одной глины. Вылеплены по образу и подобию друг друга. Не внешне, внутренне. Стержнями, что держали на себе оболочку из плоти.

- Моя очередь. - Я не стал забирать бутылку из рук Марка. Наши тела словно застыли в янтаре. В янтаре его глаз. Потому, не двигаясь и не отводя взгляд, я спросил: - Мы сегодня откровенны, ведь так? Значит, я не смею кривить душой. Глядя на тебя, я хочу слышать, как ты стонешь, хочу видеть, как закатываются твои глаза, когда ты достигаешь пика, хочу попробовать на вкус твое наслаждение. Ну и теперь мой вопрос... Ты сам хочешь этого?

Самый тупорылый вопрос, учитывая стояк в его штанах, блестящие глаза и влажные губы, которые были слегка приоткрыты, словно ждали поцелуя. Но мы с самого начала играли друг с другом, а правила этой игры были просты и понятны: отвечай или делай. Он мог отказаться отвечать и тогда я бы нашел, какую задачу ему придумать.

Он не выкинул меня из машины, не нарычал, что я слишком дохуя на себя беру, а мог. Даже, несмотря на крепкий истекающий дурманящей влагой стояк. Закрыв глаза так, словно стыдился себя самого, Марк притянул мою руку к своему члену и застонал так сладко, что мне почти стало дурно. В ушах шумела кровь, а перед глазами плыло, когда тигард начал тереться об меня, стискивая через намокшую ткань каменный ствол. Никогда прежде, никто не заводил меня с пол-оборота. И я был уверен, что никто другой и не сможет. Только Марк, насквозь пропитанный мисс Торп, малышкой Хелен. Если бы тут сейчас была и она, я наверняка бы уже кончил. Но от моей альфы тут был только запах и самец. Золотце, которого просто не должно было существовать.

Толкнув его в грудь, заставляя откинуться на дверь, я навалился сверху, раздвигая коленом ноги и потираясь членом о член. До чего же он был хорош... Почти болезненно, почти невыносимо. На тонкой грани между реальностью и сном. Могло ли это все происходить на самом деле? Могло ли быть настолько одуряюще, что я забывал себя и готов был отдать свою жизнь, лишь бы миг этот не кончался никогда? Обещая что-то большее, что-то, что и вовсе меня уничтожит.

Я взял Марка за бедро, заставляя приподнять ногу и закинуть ее мне на поясницу, чтобы оказаться ближе, теснее. Вторую ладонь запустил в его золотистые волосы, сжимая и отводя голову назад, чтобы обнажить шею. И длинно лизнув от ключиц до уха, тихо и глухо проговорил:

- А ты хочешь, чтобы оно прекратилось? Чтобы сейчас я ласкал твое тело пальцами и ртом, а завтра ты обо мне не вспомнил? Хочешь, чтобы это был одноразовый ни к чему не обязывающий секс?

Справедливости ради, секса пока и не было. Не было даже того, что можно назвать поцелуем. Вот только одноразовый секс меня бы не устроил. Одна мысль о том, что с наступлением нового дня Марк сделает вид, что между нами ничего не происходило, заставила тихо зарычать. Зачем было все это? Зачем вообще было начинать?... Вот только я сам все это начал. Марк не звал меня, я приперся сам. Ебучий спаситель... Кто теперь спасет тебя?...

- Кажется, я нарушил правила игры... Не ответил на твой вопрос. - Мое настроение изменилось и тигард не мог этого не почувствовать. Ответь он, что я нахуй ему не нужен и гожусь только для одноразовых потрахушек, без драки не обойдется. - Тогда скажи, какое действие будет заменой ответу. Что мне сделать? Отсосать тебе и убраться домой? Или трахнуть, чтобы ты узнал, как это - быть с мужиком, и свалить, чтобы ты никогда больше меня не видел?

Я злился. На Марка и Хелен за то, что они появились в моей жизни, на себя, за то, что повелся на них. На ебучих Бателов, которые пригнали меня сюда. В единственное место на всем долбаном земном шаре, где я нашел все, о чем мечтал и тут же это потерял. Еще несколько секунд назад я был уверен, что нашел свой дом. Нашел свою семью. Даже если эти двое не войдут в мой пард, пусть. Главное, что они будут рядом. И что теперь?... Охуенный блондин с удивительными глазами и правда считает меня мальчиком по вызову, ебучей шлюхой, которой можно попользоваться и выбросить, как ненужный мусор. Недаром Хелен дала мне те деньги... Расплачивалась за услуги. Нужно их вернуть, все до цента...

До появления парочки веров, которые перевернули мою жизнь с ног на голову, которые вынули из меня душу, а потом вложили ее обратно, я никогда не ощущал себя идиотом настолько часто... В их обществе я то вел себя как кретин, то нес откровенную чушь. Я осознавал это, но постфактум. Как сейчас. Мужчина, которого я зажал в тесном салоне автомобиля, принадлежащего его женщине, все сознательную жизнь был натуралом. А тут появляюсь я и у нас, у всех троих, сносит стоп-кран. Как он должен был реагировать на свое влечение ко мне? Визжать от восторга?... Разумеется, ему это не нравилось и сбивало с толку. Но он пытался принять это чувство. А я вместо того, чтобы помочь ему это сделать, начал обвинять черт знает в чем, по сути, сам себя закапывая.

Что если бы он все же сказал мне уйти? Убрать от него свой стояк и валить ко всем херам, не возвращаясь и на выстрел не подходя к его малышке. Что бы я делал тогда? Собрал пард и свалил из города? Опять? Чтобы что? Проклинать себя и грызть изнутри мыслями о том, как могло бы быть, не начни я строить из себя ебучую обиженку?... Так бы и было. Но Марк, слава всему пантеону индейских божеств, оказался умнее меня.

Он не стал отталкивать меня, не стал рычать в ответ. Запустил свои пальцы в мои волосы и донес до моего сознания то, в какой жопе он оказался. Он хотел меня, это было понятно и без слов. Но теперь я наконец понял, что его пугало это новое чувство. Ему нужна была помощь, а я уже обещал помогать им обоим. Без требования платы. Да и о какой плате могла идти речь, когда я в своих фантазиях уже поимел и его, и его малышку? В моих фантазиях я приходил к ним, когда пожелаю, без приглашения или для того, что бы спасти от новой угрозы, я приходил, потому что меня ждали.

Марк обнажил вену в знак подчинения, и я не сдержал глухого стона.

- Боги, что ты со мной делаешь?... - прошептал я, накрывая его шею губами.

Чувствуя его пульс на языке, я прижался теснее и целуя его, сначала легко, прикасаясь одними губами к коже, потом усилил напор. Я гладил его по бедру одной рукой, второй - держал за волосы, крепко, не позволяя двигаться и оставлял на шее влажные следы языка и зубов. Я прикусывал слегка, дурея от вкуса и запаха, наполняющего салон. Если так пойдет дальше, мы обкончаем джинсы... Что, в принципе, уже было и неважно, потому что они уже давно пропитались смазкой. Пятном больше, пятном меньше, значения не имело... Но я все же выпустил золотые волосы Марка из своих пальцев и, дрожа от возбуждения, скользнул ладонью вниз, между нашими телами, расстегивая его ширинку и высвобождая раскаленный желанием ствол. Провел большим пальцем по головке, размазывая влагу, зачарованно наблюдая, как за пальцем тянутся тонкие вязкие нити. 

- Прежде, чем пробовать его на вкус... - проговорил я тихо, улыбаясь. - Я хочу попробовать твои губы.

Медленно, прокладывая путь короткими поцелуями по шее, скуле и щеке, я добрался до его приоткрытых губ и втянул в рот нижнюю, слегка посасывая, желая запомнить все нотки его вкуса. Но и этого оказалось мало. Потому я поцеловал его так, как хотел уже очень давно. Глубоко и пошло, проникая в рот языком и переплетаясь, лаская им его язык, такой горячий и юркий, что я мог кончать, только целуя его так, поглощая через рот. И в подтверждение этой мысли, я почувствовал судорогу оргазма. Меня накрыло такой волной эйфории, что я застонал, не прерывая поцелуя и обхватив пальцами член Марка, начал ласкать его, желая, чтобы мой тигр тоже кончил.